Гриф секретности снят

ПРИКАЗ МИНИСТРА ОБОРОНЫ РФ ОТ 8 МАЯ 2007 г. № 181 «О рассекречивании архивных документов Красной Армии и Военно-Морского Флота за период Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» вызвал большой общественный резонанс в стране и за рубежом, многочисленные комментарии СМИ. Не обошлось, естественно, и без поспешных авторских толкований, не всегда компетентных и доказательных.

О причинах издания этого документа, его сути и механизме реализации, а также о малоизвестных аспектах деятельности Архивной службы Вооруженных Сил РФ рассказал «РВО» ее начальник – полковник Сергей Александрович ИЛЬЕНКОВ, один из инициаторов и основных разработчиков данного приказа. Министром обороны РФ на него возложен контроль за выполнением указанного приказа.

Ильенков Сергей Александрович родился 14 сентября 1961 г. в г. Калинине (ныне – Тверь). Окончил Калининское суворовское военное училище (1979 г.), Коломенское высшее военное артиллерийское командное училище (1983 г.), Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ) по профилю историк-архивист (заочно, 1992 г.). Проходил военную службу в Группе советских войск в Германии, системе военных комиссариатов Белгородской области, Центральном архиве Министерства обороны РФ.

С октября 2002 г. – начальник Архивной службы Вооруженных Сил РФ.

- Что представляет собой вверенная Вам служба?

- Архивная служба Вооруженных Сил РФ – это орган военного управления, руководящий архивным делом в Вооруженных Силах Российской Федерации. По численности служба не очень большая – всего 14 человек, из них четверо военнослужащих (вместе со мной) и 10 человек гражданского персонала.

Основные задачи нашей службы – руководить подчиненными военными архивами. В прямом подчинении нашей службы находится Центральный архив Министерства обороны (ЦАМО) РФ, находящийся в г. Подольске Московской области. Центральный военно-морской архив в г. Гатчине Ленинградской области подчинен службе в методическом плане, то есть по вопросам архивного дела (по остальным вопросам он подчиняется Главному штабу Военно-морского флота). Также лишь методически нам подчинен Центральный архив РВСН и Космических войск (КВ) в г. Одинцово Московской области, который имеет прямое подчинение штабу РВСН, и в части, касающейся КВ, – штабу Космических войск. По вопросам архивного дела в подчинении нашей службы – и Архив военно-медицинских документов Военно-медицинского музея (г. Санкт-Петербург), входящий в структуру Главного военно-медицинского управления МО РФ.

Помимо этого Архивной службе методически подчинены архивы всех шести военных округов, четырех флотов и Каспийской флотилии, архив Командования специального назначения (г. Электросталь Московской области) – бывший архив Московского военного округа ПВО. Таким образом, в нашем ведении находятся более двадцати архивов (с филиалами). Так, у Центрального архива МО РФ есть филиал в г. Пугачеве Саратовской области. У Гатчинского архива ВМФ – филиал в г. Москве. Одинцовский архив РВСН и КВ имеет филиал в пос. Косулино Белоярского района Свердловской области.

Ряд окружных архивов также имеют филиалы, появившиеся при укрупнении округов. Например, в Приволжско-Уральском военном округе в г. Екатеринбурге находится архив округа, а в г. Самаре – его филиал, поскольку раньше там был штаб Приволжского военного округа. Архив Сибирского военного округа (СибВО) находится при штабе округа в г. Чите, а его филиал – в г. Новосибирске, где ранее дислоцировался штаб СибВО.

Задачи, которые выполняют все эти структуры, – прежде всего комплектование архивов документами, обеспечение их сохранности. Очень много времени уходит на справочную работу. К примеру, только в ЦАМО в г. Подольске каждый месяц поступает более 20 тыс. писем и запросов. Это – 200-300 тысяч в год! А ведь на каждое обращение надо дать ответ, даже если, допустим, требуется подтвердить денежные ведомости за пять, 10, 20 лет. Представляете, что это значит – поднять документы за такие большие периоды, подготовить соответствующую официальную справку.

К тому же через семь-восемь лет истекает 75-летний срок хранения в архивах Вооруженных Сил документов военного времени. По договоренности с Федеральным архивным агентством мы будем передавать их с депозитарного (временного) хранения на государственное. Но чтобы начать с 2016 года переводить документы 1941-го на госхранение нам уже сейчас необходимо начать их экспертизу и подготовку к передаче.

Наша служба готовит также руководящие документы. В 2004 году подготовили приказ министра обороны № 390 «О ведении справочной работы по личному составу», в 2005-м - приказ № 200 «Наставление по архивному делу Вооруженных Сил», ряд других ведомственных документов. Только что с Федеральным архивным агентством, руководителем которого является Владимир Петрович Козлов, подписан договор о депозитарном хранении.

И еще - в связи с занимаемой должностью начальник Архивной службы Вооруженных Сил РФ является председателем Центральной экспертной комиссии (ЦЭК) Министерства обороны РФ по рассекречиванию.

- Эта работа, видимо, ведется поэтапно?

- Раньше она проводилась экспертными комиссиями. Есть Центральная экспертная комиссия и экспертные комиссии органов военного управления. В каждом виде и роде войск, в главных управлениях есть свои органы по рассекречиванию своих фондов. А ЦЭК занимается рассекречиванием по указанию руководства Министерства обороны РФ - министра, его первого заместителя, начальника Генерального штаба.

Почему назрела необходимость издать приказ министра обороны № 181 от 8 мая 2007 г. и снять с «закрытого», секретного хранения документы периода Великой Отечественной войны? Прежде всего потому, что проведенный анализ показал: если работать так, как мы это делали установленным порядком прежде, то до 100-летия Победы мы все документы так и не рассекретим!

Ведь что такое заседание комиссии по рассекречиванию? Это - просмотр каждого листа архивного дела, это - акты … В Подольском архиве - более 4 млн секретных дел только по периоду Великой Отечественной войны, даже без послевоенного периода. В других архивах документов тоже много. В соответствии с положениями о работе комиссии за последние 10 лет мы рассекретили около миллиона архивных дел.

В среднем одно дело - это 250-300 страниц. То есть подлежали экспертизе миллиарды страниц. Когда прикинули объемы и сроки, то пришли к выводу, что существующие порядки надо менять, и документы Великой Отечественной надо снять приказом с «закрытого» хранения. Об этом и доложили руководству …

И теперь не надо комиссиям выезжать в архивы, не нужно готовить акты. В описях, учетных документах, на делах будет просто ставиться штампик: «Рассекречено. Приказ министра обороны № 181 2007 г.». И исследователи смогут просматривать эти документы, пустить их в научный оборот.

- Кто непосредственный инициатор этого почина?

- Конечно же, мы, Архивная служба. Это в наших интересах. Ведь на совещаниях, научных конференциях и симпозиумах военные историки не раз обвиняли нас в том, что Архивная служба Минобороны - тормоз военно-исторической науки, потому что не допускает к документам, не рассекречивает их. Когда же я им сообщаю объемы работы по рассекречиванию, то у них округляются глаза. Да, необходимо просмотреть миллиарды страниц! А ведь книжка в триста листов читается неделю. При этом надо еще и экспертизу проводить и акты составлять.

- А главное, все делать без ошибок…

- Да, без ошибок! Права на них нет. Потому что лучше не рассекретить тысячу документов, которые можно раскрыть, чем рассекретить один, который по действующим законам рассекречивать нельзя. Ведь здесь еще и персональная ответственность налицо. Если я не рассекречу документ, меня военные историки назовут «тормозом науки» и немножко «поклюют». А если сниму гриф с документа, запрещенного к публикации, - меня накажут по всей строгости закона. И поделом. Из двух зол выбирают наименьшее… - Судя по колоссальному объему работы, у Вас должны быть очень квалифицированные сотрудники. Кто они, эти труженики?

- Да, у нас в Архивной службе очень опытные сотрудники - это Борис Константинович Кучеряев, Анатолий Тимофеевич Фроликов, Евгений Владимирович Симаков. Полковник в отставке Е.В. Симаков, например, занимается архивным делом уже более сорока лет. Он ветеран Великой Отечественной войны, инвалид. 30 октября ему исполнится 85 лет. И он до сих пор на вахте! Трудится, осуществляет справочную работу, помогает в издании документов по архивному делу. Также можно назвать Валерия Михайловича Румянцева, он, как и все вышеуказанные, – отставной офицер. Да, А.Т. Фроликов – генерал-майор в отставке. Средний возраст гражданского персонала – около 70 лет. Самому молодому Петру Павловичу Савицкому – 66, а самый пожилой – Е.В. Симаков. Остальные – «семидесятники»…

А вот офицеры – все молодые. Так что коллектив работоспособный, с задачами справляемся.

Если же взять тех, кто «на местах», то первым хотел бы назвать начальника Центрального архива Министерства обороны РФ в г. Подольске полковника Сергея Ивановича Чувашина. Архивным делом занимается с 1988 года, пришел в этот архив капитаном, служит в нем уже почти два десятка лет, из которых более девяти – его возглавляет. В 2005 году ему присвоено звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации». Мы с ним одновременно пришли в Подольский архив и вместе окончили в 1992 году факультет архивного дела Историко-архивно-го института РГГУ.

В Подольском архиве трудится и Журавлев Виталий Романович. Если мне не изменяет память, в следующем году будет 50 лет, как он служит в архиве. Полвека – целую жизнь посвятил архивной науке! А начинал там же лейтенантом. Теперь – главный хранитель фондов.

Главный документовед Подольского архива Наталья Михайловна Емельянова тоже имеет историко-архивное образование, она безупречно работает более двадцати пяти лет… Центральный военно-морской архив в г. Гатчине возглавляет тоже заслуженный человек, капитан 1 ранга Игорь Владимирович Щетин. Он им руководит уже свыше семи лет, а до этого служил заместителем командира бригады подводных лодок по воспитательной работе. И хотя мне ближе Подольский архив, ведь я – выходец именно оттуда, должен отметить, что во всех военных архивах Министерства обороны, и, конечно, в Архивной службе – очень много хороших специалистов.

- Но, похоже, с молодежью проблемы?

- Да. Поскольку оклады… В Центральном архиве Министерства обороны РФ, а в других архивах – тем более, средняя зарплата – около 4 тыс. рублей. Поэтому и некомплект очень большой. Порядка 35-40%. Если «за забором» архива в г. Подольске средний уровень зарплаты – 12-15 тыс. рублей, то кто пойдет в архив работать? Да и в самой Архивной службе зарплата также невысокая – порядка 6,5-7 тыс. рублей. Для Москвы это, конечно, немного! Квалифицированные кадры с историко-архивным образованием, с опытом работы на такую зарплату ни в Подольске, ни в Гатчине, ни здесь, в Москве, не найдешь. Слава Богу, что у нас есть ветераны, которые работают не ради денег, не за страх – за совесть! Большое им за это спасибо, нашей «Старой гвардии»!

- Тогда вернемся к приказу № 181. Вы уже частично рассказали, чем вызвано его появление…

- Как я уже сказал, если бы работа проводилась так, как раньше, то потребовались бы десятилетия труда. Может быть и к 100-летию Победы не завершили бы. Поэтому 8 мая 2007 г. министр обороны подписал приказ № 181. В нем, в частности, предписано:

«1. Снять грифы секретности с архивных документов Красной Армии и Военно-Морского Флота за период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, находящихся на хранении в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации, в Центральном военно-морском архиве и архиве военно-медицинских документов Военно-медицинского музея Министерства обороны Российской Федерации:

а) управлений и учреждений Генерального штаба Красной Армии, Народного Комиссариата Военно-Морского Флота, видов и родов войск, специальных войск, Тыла Красной Армии, управлений по вооружению и военной технике;

б) фронтов, военных округов, флотов, армий, флотилий, соединений, воинских частей и учебных заведений, а также управлений и учреждений, входящих в состав фронта, военного округа, флота;

в) политических органов, партийных и комсомольских организаций фронтов, военных округов, флотов, армий, флотилий, соединений, воинских частей, управлений, учебных заведений и учреждений;

г) кадровых органов Красной Армии и Военно-Морского Флота;

д) военных госпиталей, медико-санитарных частей и учреждений, военно-медицинских и военно-врачебных комиссий…»

То есть практически все группы документов, которые хранятся в архивах, которые я назвал, подлежат рассекречиванию. За исключением шифровок, шифротелеграмм. Этот вопрос пока открыт. Может, мы разрешим исследователям доступ к ним. К тексту шифровок, без раскрытия способа шифрования, потому что там есть кое-какие вопросы. Ну и судебно-следственные дела трибуналов, военно-полевых судов тоже пока остаются закрытыми. Фонд этих документов подведомствен Главной военной прокуратуре и Главному управлению деятельности военных судов. Минобороны России не имеет права рассекречивать эти документы.

Но и рассекречиваемые нами документы – большое подспорье для исследователей. Единственно, хотелось бы, чтобы не все желающие сразу обратились в архивы. Потому что в читальном зале ЦАМО в г. Подольске – всего 70 посадочных рабочих мест, и если приедут сразу 150 человек, их просто негде будет разместить. Поэтому мы надеемся, что приезды групп исследователей будут заблаговременно согласовываться с архивами.

- В каком состоянии документы находятся сейчас?

- У нас не практикуется, чтобы где-то в подвалах лежали мешки с делами, нет. Неразобранных документов нет. Все они систематизированы, каталогизированы. Ведется учет, составлены описи.

- Порядок доступа к документам остается прежним? Никаких новых правил не вводится?

- По закону об информации, мы не имеем права не дать доступа к открытому несекретному документу. Мы обязаны это сделать. В противном случае человек может подать на нас в суд. Теперь рассекреченные документы перешли именно в категорию «открытого доступа».

Что касается «закрытых» документов, то у нас есть соответствующие инструкции о порядке доступа к ним. Но сейчас мы говорим про «открытые» документы периода войны.

- Существуют так называемые «трофейные» фонды – военные архивы Германии, Финляндии, других стран. Что будет с ними?

- Да, «трофейный» фонд у нас есть, так называемый «фонд 500». Им занимается один из отделов. Но он никогда секретным и не был. Единственный вопрос по этому фонду – мы с осторожностью допускаем исследователей к непереведенным документам. Если есть аннотация или перевод – такой документ мы даем: пожалуйста, берите! Документы вермахта, стран – сателлитов Германии – не секретные.

Но если документ не переведен – ну, мало ли что там написано? Но плановая работа по переводу «трофейного» фонда ведется. Работа эта очень объемная, потому что необходим грамотный военный перевод со знанием той эпохи.

- Предусмотрен ли перевод архивной информации с письменных носителей на электронные?

- Да, есть целая программа «Светокопия-А», которой занимается корпорация «Техносерв». Уже компьютеризированы Архивная служба, архивы. Министерством обороны на реализацию этой программы выделены значительные средства.

Но есть и определенные сложности. Допустим, чтобы в ЦАМО в г. Подольске возможности приема пользователей документов увеличить до пятисот рабочих мест, нужно огромное помещение под серверную, а его пока нет. Со следующего года планируем начать строительство здания нового архивохранилища в г. Подольске, поскольку существует проблема в отсутствии свободных площадей, и документы некуда принимать. В новом здании можно будет разместить около миллиона дел. Это прилично, казалось бы. Но в Подольском архиве уже хранятся 18 млн дел. То есть прибавляемые возможности составят приблизительно 6% от имеющихся.

В этом планируемом здании один этаж выделен под серверную, чтобы хранение документов вести в соответствии с современными технологиями. В общем, работа ведется. Она очень непростая, надо будет «оцифровать» десятки миллиардов страниц. Наверное, в первую очередь будем работать над документами, которые постоянно востребуются, представляют ценность. То есть будем работать выборочно, «чохом» не получится из-за огромного масштаба.

Еще раз отмечу, что Министерство обороны свою Архивную службу в плане автоматизации и компьютеризации не забывает.

- Предусматривается ли публикация рассекречиваемых документов в сборниках, аналогичных серии «Русский архив: Великая Отечественная»?

- Имеется в виду издание сборников документальных материалов? Если Институтом военной истории такая работа запланирована, то мы примем в ней участие. Наша задача в этом случае - обеспечить Институт архивными материалами. Археографическая обработка и прочее - задача историков. Но в такой работе мы, в принципе, всегда готовы участвовать.

- Ожидаются ли в связи с рассекречиванием какие-либо открытия, претендующие на научную сенсацию, допустим, относительно статистики потерь советских войск, морально-политического состояния личного состава, взаимоотношений с населением иностранных государств, на территории которых действовала Красная Армия?

- Я не думаю, что будет какой-то переворот в сознании. По потерям - да! Возможно, уточнится число потерь. Сейчас у нас считается 8,6 млн военных потерь по книге Григория Федотовича Кривошеева «Гриф секретности снят». Кто-то, резуны-суворовы и иже с ними, говорит чуть ли не о сорока миллионах военных потерь. Разброс - огромный. Думаю, создаваемую сейчас автоматизированную базу данных по потерям времен войны раскрываемые сведения пополнят. Из Подольского архива уже регулярно берут дела, корпорация «Электронный архив» их обрабатывает, сканирует, создает банк данных. Видимо, число потерь действительно будет определено более четко. Особо оговорю - военных потерь, а не всего населения Советского Союза. Именно военные потери вызывают наиболее серьезные споры.

А в таких моментах, как хотел ли СССР первым напасть на Германию и т.п., полагаю, ничего нового не будет. Я сам более двадцати лет занимаюсь архивным делом. И никогда документов, даже напоминающих что-то подобное, не видел. Я не думаю, что последуют какие-то суперсенсации. Ведь документы постоянно нами изучались, а чего-то суперзасекреченного в них не было и нет. Ведь во многих случаях документы оставались секретными не потому, что они действительно секретны, а потому что руки не доходили их раскрыть из-за огромных объемов.

- Мы почему спросили о сенсациях - ведь это нынче модно на телевидении, в других СМИ. То и дело появляются «разоблачения». Вот, мол, сын Хрущева перешел на сторону немцев. В то время как старший лейтенант Леонид Хрущев геройски сражался и погиб за Родину…

- Да! Интересно, что недавно у нас запрашивали дела на Хрущева из аппарата уполномоченного по правам человека В. Лукина. Ксерокопии этих материалов лежали у меня на столе, потом мы их передали по назначению. Переход к врагу ничем не подтверждается. Оболгали молодого парня, летчика, погибшего, защищая страну. Сына члена Политбюро, который мог бы сидеть в теплых кабинетах. Не воевать, а устроиться где-нибудь в Наркомате обороны в Москве или Куйбышеве, тогда второй столице… Если чем-то не устраивает его отец, то зачем на погибшего сына-то грязь лить?

- Так вот, получат ли добросовестные исследователи мощный контраргумент против всевозможных инсинуаций в виде рассекречиваемых ныне источников?

- Я думаю, да! Потому что иной раз бывало так: фальсификаторы истории поливают грязью наше прошлое, мы знаем, что это ложь, но не можем даже ответить. Потому что документы, опровергающие эти фальсификации, закрыты. А сейчас у наших историков, у нормальных российских патриотов будут все козыри на руках, все документы, чтобы опровергнуть фальсификаторов.

В этом тоже - очень положительный момент. Только ради этого и стоило издать приказ № 181!

- Спасибо большое.