В ПОИСКАХ РЕСУРСОВ: ГРАНИТ ДЛЯ НОВОГО КАМЕННОГО ВЕКА

Первые фермеры Новой Англии проклинали валуны, усеивавшие их поля: о валуны ломались плуги, валуны приходилось, не разгибая спины, собирать и сносить на межу, выкладывая границы наделов. Первопоселенцы Бостона то и дело использовали при строительстве булыжники, здесь и там разбросанные по земле, но их было недостаточно, чтобы стать широко применяемым строительным материалом. Строили если не из дерева, то из глины, кирпича, сланца, цемента либо красного коннектикутского песчаника. Огромные грубые гранитные глыбы шли на фундаменты и ступеньки, но и тех было так мало, что городское собрание Брейнтри в 1715 году, например, постановило наказывать каждого, кто унесет валун из общественного фонда. Для строительства королевской часовни в Бостоне валуны выкапывались из земли, затем прямо на них разводили костры, а затем их разбивали тяжелыми чугунными бабами. Строительный камень, получаемый подобным привычным способом, обходился дорого, да и добывался нерегулярно, поскольку использовать можно было лишь валуны, хотя бы одной стороной выходящие на поверхность. С середины XVII века немецкие иммигранты в Брейнтри начали применять порох, откалывая большие куски гранитных глыб (стремясь делать их более ровными), а затем разбивали их на камни поменьше, старательно долбя в граните бороздки каме нотесными молотками, заточенными, как топоры.

В конце XVIII века энергичный губернатор Массачусетса, объезжая территорию штата в поисках дешевого камня для новой тюрьмы, которую предстояло построить в Чарлстоне, наткнулся близ Сейлема на каменотеса, применившего новый метод дробления камня: он сверлил в камне дыры на расстоянии нескольких дюймов друг от друга, а затем раскалывал камень по прямой, проходящей через них. Найдя широкое применение, этот метод резки гранита сократил его стоимость в два раза, впервые создав спрос на тесаный гранит как на строительный материал. Новый Миддлсекский канал, самый протяженный в стране, пролегающий от Челмсфорда до Бостона (все его 16 шлюзов были выложены гранитом), открыл удобный водный путь для транспортировки материала от месторождения к городу и порту.

Начался великий каменный век архитектуры Новой Англии, иногда также именуемый греческим Возрождением. Со времен майя и ацтеков не видела Северная Америка такого монументального строительства из камня. В 1818 году было поставлено на 25 тысяч долларов обтесанного гранита для строительства церкви в Саванне, штат Джорджия. И вот уже лучшие архитекторы Новой Англии (Чарлз Булфинч, Александр Пэррис, Соломон Уиллард, Эмми Бернхэм Янг, Гридли Брайент и Г.Х.Ричардсон) начали строить из гранита дома, церкви и общественные здания во всех восточных и южных штатах. Такое стало возможным лишь благодаря тому, что жители Новой Англии — открыв каменоломни, изобретя новые способы добычи, обработки и перевозки гранита и обратись к помощи своего старого союзника моря — превратили камень в доходную статью экспорта.

Нежданнонегаданно косвенным толчком к добыче гранита в Куинси послужила Американская революция. Уильяму (брату Фредерика) Тюдору, первому мимоходом подавшему идею продажи льда в страны Карибского бассейна, приписывают также и высказанное впервые в 1822 году предложение воздвигнуть монумент ("величественнейшую в мире колонну”) на БанкерХилле в ознаменование первого сражения в защиту Республики. Проект и инженерное решение монумента на БанкерХилле принадлежали Соломону Уилларду, талантливому мастеру на все руки. Отпрыск старой новоанглийской семьи и потомок знаменитого проповедника Сэмюела Уилларда, он тем не менее был из числа людей, выбившихся самостоятельно, как объясняет его современникбиограф, «гражданин, типичный для нашей страны, родившийся вместе с ней — существовавший даже еще до ее становления как независимой нации — и росший вместе с ней с той самой энергией, что неоспоримо доказывает: нация эта есть плоть от плоти и кровь от крови своей земли». Сын плотника, Соломон Уиллард получил лишь начатки образования и тоже стал плотником. Самостоятельно изучая основы архитектуры, упорно трудясь и не упуская открывающихся возможностей, он вырос в состоятельного и авторитетного гражданина. Под руководством Чарлза Булфинча он выполнил в 1818 году архитектурную модель национального капитолия. В 1820х годах, когда в Америке начали разрабатывать месторождения каменного угля, Уиллард изобрел систему обогрева воздуха и подачи его по трубам в жилые комнаты от устанавливаемых в подвале котлов, создав тем самым первую широко применявшуюся американскую систему центрального отопления.

В 1825 году Уиллард был выбран на должность архитектора и руководителя работ по установке монумента на Банкер Хилле, за сооружение которого он и нес ответственность на протяжении двадцати нелегких лет. Реальная стоимость возведения монумента, по подсчетам Уилларда, перевалила за сто тысяч долларов. Учитывая же некомпенсированные затраты по обслуживанию, она, вероятно, была в несколько раз больше. Финансировалось сооружение исключительно за счет добровольных пожертвований, но строили его бостонцы в два раза дольше, чем воевали за победу Революции. На открытии монумента в 1843 году в присутствии президента Джона Тайлера и членов его кабинета основным оратором выступил Дэниел Уэбстер, восемнадцатью годами ранее произнесший одну из своих самых пламенных речей при его закладке. На монументе, заметил Уэбстер, не выбито никакого посвящения, «да в нем и нужды нет, ибо уроки патриотизма, кои он возведен увековечить, могут быть запечатлены лишь в сердцах тех, кто исповедует его».

Неожиданным следствием возведения монумента на Банкер Хилле явилось рождение великой гранитной индустрии Новой Англии. В поисках подходящего материала для монумента Уиллард прошел пешком триста миль, изучил различные каменоломни, пока в конечном счете не наткнулся на гранитный карьер в Куинси. Этот карьер приобрел в июне 1825 года Гридли Брайант, перепродавший его за 350 долларов Ассоциации по возведению монумента на БанкерХилле (при этом выручив, как говорилось в те времена, «приличный доход»). Из так называемого разреза БанкерХилл в карьере Куинси и поступал камень для монумента. Добывая этот камень, Соломон Уиллард разработал практически чуть ли не всю технику, впоследствии используемую в гранитной индустрии: домкрат, подъемник, лебедку и иные приспособления для передвижения и установки больших гранитных блоков. Составной частью инфраструктуры строительства служила знаменитая железная дорога для транспортировки гранита, созданная Гридли Брайентом. Иногда ее называют первой железной дорогой в Америке. Гранитные плиты из карьера к берегу моря волокли лошадьми на примитивной деревянной платформе шестидюймовой высоты, расположенной на каменных опорах и покрытой железными пластинами. Именно создавая эту дорогу, Брайант разработал свою знаменитую восьмиколесную модель платформы и прочие основные элементы железной дороги: стрелку, поворотный круг, снежный плуг и передвижной дерриккран.

Вскоре разрез БанкерХилл превратился в экспериментальное полномасштабное производство гранита. Продавая гранит по себестоимости—то есть только за стоимость труда и материала, непосредственно затраченных при производстве продукции, составлявшую лишь четверть существующей рыночной цены, — Уиллард восстановил против себя конкурентов, но существенно расширил рынок. По завершению строительства монумента на БанкерХилле, Уиллард имел все основания гордиться тем, что широкое применение гранита в качестве строительного материала в значительной степени явилось результатом новшеств, разработанных в процессе сооружения монумента. «С началом работ... выросло целое производство, ныне раскинувшееся на площади в несколько миль... уже давшее продукции на 3 ООО ООО долларов, которого без обелиска не было бы совсем и в котором сам обелиск составлял лишь тридцатую часть».

В городах по всему Восточному и Южному побережью самые видные общественные здания — таможни, суды, рынки, банки, биржи — строились теперь из гранита. Усовершенствованные Уиллардом методы транспортировки и укладки камня практически породили новый архитектурный стиль. Раньше небольшие гранитные плитки использовались лишь для облицовки цоколей, оконных и дверных проемов, подвальных стен. Теперь же Уиллард разработал технику использования крупных гранитных блоков, создающих монументальный эффект, первым примером чего, разумеется, служил сам монумент на БанкерХилле. Уиллард с удовлетворением отмечал, что методы строительства при сооружении из гранита сухих доков в Чарлстоуне и Норфолке, заложенных вскоре по завершении монумента, стали совершеннее. Он наблюдал последующие улучшения «архитектурного вкуса и уровня производства работ» на примере многих зданий: отеля «Асторхаус» и торговой биржи в Нью-Йорке, отеля «Тремонтхаус», биржи и таможни в Бостоне, а также многочисленных общественных зданий повсюду. В эпоху помпезности и излишеств в архитектуре сама неподатливая природа гранита рождала благородную простоту архитектурного решения.

Совпадение устремлений развития общественного здравоохранения и парковой архитектуры привело к созданию движения, задавшегося целью заменить зловонные склепы и спонтанно возникавшие, перегруженные кладбища колониальной поры новым типом кладбища — «кладбищемпарком». Возглавил его человек разносторонних интересов, врач и ботаник из Бостона Джейкоб Биглоу, основавший кладбище МаунтОберн в Кембридже в 1831 году. На его грандиозный египетский портал, на памятники и ограды могил богачей и знаменитостей, аккуратно выложенные дорожки ушло немало камня из карьера Банкер Хилла. По мере увеличения числа зеленых кладбищ они создали для гранита из Куинси новый рынок.

С ростом городов рос и спрос на твердое покрытие для мощеных мостовых. Первые блоки куинсовского гранита Соломон Уиллард уложил перед «Тремонтхаус» в 1840 году. К концу века Новая Англия производила более 60 миллионов штук гранитной брусчатки в год.

Гранит расширял сферу влияния все дальше и дальше — к морю, за море и среди тех, кто трудился в море. Путешествуя по Массачусетсу в конце 1835 — начале 1836 года, Хэрриет Мартино оказалась свидетельницей того, как жители полуострова КейпАнн добывали на суше гранит с помощью моря, как камень для погрузки на суда свозился на запряженных быками повозках: «Гранитные плиты лежали по обочинам дороги, размеченные... для отправки на строительство величественного здания то ли в Нью-Йорке, то ли в Мобиле, то ли в Новом Орлеане... Спустившись в каменоломню, мы обнаружили неисчислимое богатство — пласты растрескавшегося гранита. Рабочие неустанно трудятся даже зимой. Когда ложится снег и бурить уже нельзя, они убирают наколотые плиты, расчищают площадку для всяческих работ. Они выдают продукции на 250 ООО долларов в год, и спрос постоянно растет».

Триумфом гранитной архитектуры явилось сооружение маяка на мысе Мино в Бостонской гавани, на которое ушло целых восемь лет планирования и производства работ. В силу специфики выбранного места устанавливать гранитные блоки можно было лишь при абсолютном спокойствии моря, в полный штиль и при низкой весенней приливной волне. Да и тогда лишь маленький парусник, способный поднять двухтонный блок, мог пришвартоваться у единственного доступного причала на мысу. Огонь, зажженный на башне маяка мыса Мино 15 ноября 1860 года, являл собой символ архитектуры и морского инженерного искусства. На деле он олицетворял не только значительные свойства гранита, но и способность обитателей Новой Англии справиться с вызовом моря. И очень скоро самые уважаемые ораторы Новой Англии уже были способны переиначить старую пословицу. Никто теперь не мог оспаривать горделивого утверждения, высказанного Чарлзом Фрэнсисом Адамсоммладшим: «Три кита Новой Англии — лед, скалы и люди».

Американцы: Национальный опыт: Пер. с англ. Авт. послеслов. Шестаков В.П.; Коммент. Балдицына П.В. — М.: Изд. группа «Прогресс»—«Литера», 1993. — 624 с.