ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ И ИМПУЛЬС

Представления народа о будущем и его положение в мире всегда несут на себе отпечаток его недавнего прошлого. Пуритане были посланы «с миссией в пустыню» не британским монархом и не лондонскими купцами, а самим Богом. Какие бы определения ни использовали в дальнейшем американцы, чтобы описать свой исторический путь — говорили ли они о Провидении или о Судьбе, — они все еще осознавали свое предназначение. «Мы или благородно сохраним, или бесчестно потеряем, — предупреждал Линкольн, — это последняя благая надежда земли».

Предназначение (mission — от латинского mittere — «посылать»), определенное Провидением, или Судьбой, или самой Землей Обетованной, было миссией, от которой каждый американец волен был отказаться. Но американской демократии XX века удалось сделать каждого человека частью социальной среды. Больше не простой адресат призывов извне, каждый человек очутился во чреве общества, где стал частью его таинственной созидательной силы.

Таким образом, смысл предназначения, добровольно осознанный, был поглощен его непроизвольным импульсом. В физике импульс определяется как произведение массы тела на его линейную скорость. Если применить этот закон к общественным явлениям, значение его не в самостоятельном, а в вынужденном движении, не в приложении силы, а в ее воздействии. Движущая сила поддерживает порядок вещей в том виде, в котором он уже существует.

И в обществе значение импульса силы также зависит от величины и скорости. А это, конечно, и были параметры, характерные для американской истории. Предметом гордости американцев и оправданием насмешек над Старым Светом было сознание, какое у нас все большое и как у нас все быстро движется. Соединенные Штаты были большой и быстрой страной, американцы это знали и по большей части любили. Земельные застройщики, ораторы, земельные мошенники и предприимчивые люди — все хвастались величиной и скоростью. Вы могли быть лодырем или не желать становиться зазывалой, но все же не могли помешать стране расти и развиваться.

Теперь назначение Америки, казалось, зависело не от сознательного выбора отдельных граждан, а от масштабов и скорости самого национального строительства. Казалось, что рост, все более сильный и быстрый, стал единственной целью американцев.

Проблема самоопределения человека стала еще более неразрешимой. Ведь именно имущество самой демократической страны на земле заставляло ее граждан чувствовать свою ничтожность перед теми силами, которые они сами пробудили.

Америкацы: Демократический опыт: Пер. с англ. /Под общ, ред. и с коммент. В.Т. Олейника. — М.: Изд. группа «Прогресс» — «Литера», 1993. — 832 с.